Дрожащими руками я вставил ключ в замок. На третий раз, с тихим стуком, замок поддался нажиму ключа и открылся. Почти бесшумно я вошел в квартиру и прикрыл входную дверь за собой. Резким быстрым движением скинул с ног ботинки и , словно не нужный хлам, забросил их далеко в угол. Включил в коридоре свет, затем стянул через голову куртку и свитер, небрежно забросив и то и другое на старый сломанный холодильник, стоявший у самого входа. Свет с потолка лился рассеивающим потоком, от чего тоска на душе только усилилась. Не в силах сделать и шагу, я несколько минут потоптался на одном месте. Глаза перебегали с одного знакомого предмета на другой. Вот он, мой длинный узкий коридор. С маленькой тумбочкой перед дверью в спальню, с трубкой-телефоном на ней, горой записных книжек с твоими и моими знакомыми, старым потрепанным междугородним справочником и парой цветных ручек для записей. А еще белый стульчик, стоящий у тумбочки. Я ,как сейчас помню, как ты любила, закинув ногу за ногу , сидеть на нем , разговаривая по телефону и куря сигарету. Теперь нет на тумбочке пепельницы и сигарет с зажигалкой. Нужно выкинуть и стульчик. Не кому больше в доме курить и никто уже не сядет больше на белый стул, не закинет ногу за ногу, разговаривая по телефону. И больше не услышу я твой задорный веселый смех.
Никогда!
Потому, что тебя больше нет.
Из моих глаз потекли слезы. Меня это удивило, - я думал, что выплакал их всех, за те несколько дней прощания с тобой во время похорон. Видимо боль утраты, во мне все еще жива настолько, что слезы льются из глаз нескончаемым потоком.
Боже, как это ужасно! Я бросил взгляд в большое, в человеческий рост, зеркало, висевшее посреди коридора. На меня глядело лицо измученного человека с опухшими от слез глазами и не ко времени посидевшими висками. Нежели это – я? По щекам густо потекли слезы, взгляд затуманился, а мысли спутались. Мне всего еще лишь 37 лет. Даже зеркало мне напоминало тебя. И дня не проходило, что бы ты, собираясь куда-нибудь, не взглянула перед уходом на свое отражение в зеркале, поправляя прическу или одежду. И в тот роковой день, ты тоже, скорее всего, долго крутилась возле зеркала любуясь собою. Кто мог знать, что возле самого дома ты поскользнешься на льду и расшибешься на смерть. Я был на работе, когда узнал о смерти жены.
О твоей смерти.
Что произошло?
Словно во мне самом что-то умерло, я до сих пор такой. Кажется, с того дня прошли годы. Я изменился, постарел, лет на десять…Вески посидели…
А всего прошло чуть больше недели. Тяжело вздохнув, я вошел в комнату. Нашу комнату. Шестнадцать на восемь метров, двуспальная кровать, шкаф для одежды, сервант с полками для книг, кассетный магнитофон в углу и цветной телевизор возле окна. Уютная комната. Окна были широко открыты и от них веяло, холодом, но я не стал их закрывать. Пусть по комнате гуляет ветер, уносит с собой твой запах веявший от каждого предмета. Почему ты ушла от меня? Как бог не справедлив. И магнитофон со стоявшим возле него блоком аудио кассет. Все записи я делал только для тебя, и ты часто слушала их перед сном. Ты словно, живая, стоишь и сейчас перед моими глазами. Воспоминания кружатся в голове нескончаемым потоком. Я вижу твои тонкие пальцы, нежно жмущие на кнопки магнитофона. Потом, ты одевала наушники и долго слушала, качая головой в такт музыке. Я так умилялся, когда смотрел на тебя в этот момент. Я был счастлив с тобой. А что мне осталось теперь? Лишь горечь утраты и вечная, не стихающая ни на миг, боль. Кроме тебя у меня никого не осталось. Ничего, что я мог бы любить как тебя.
Как я тебя любил!
Я совершенно не заметил того, что стал говорить вслух, словно по-прежнему ты стояла рядом со мной и слушала, ласково улыбаясь. Врядли я смогу привыкнуть к мысли, что тебя больше нет. Нет, все же, если и есть бог, он не справедлив. Разве нужно было нас разлучать? За все десять лет супружеской жизни мы ни разу даже не поссорились. Мы любили друг друга так, как, наверное, только любят в старых наивных романах, что читали в детстве.
Теперь все в прошлом. Все, за исключение нашей любви.
Я не смогу забыть тебя никогда. Забыть твои серые глаза с тонкими длинными ресницами, вздрагивающими под моим дыханием. Твои губы. Ничто в мире не сравниться с твоим поцелуем. Только ты так умела целоваться. Я никогда уже не смогу полюбить другую женщину так, как любил тебя. Мне претит сама мысль об этом, и как ломит сердце.…
Тот, кто не терял любимого человека, вряд ли поймут меня. Чувство одиночества, как в пустом колодце, где вокруг тебя только стены, пустота и мрак. Все поглощающая пустота. Что же мне делать теперь? Как дальше жить?
Мне хотелось завыть от тоски, но я не выл. Вернуть время, остановить тот злосчастный день. Изменить, что- нибудь. Перед глазами мелькали даже самые незначительные события нашей жизни.
Я вспоминал все, словно время, проведенное нами вместе, прошло за несколько минут. В моих мыслях пробегали воспоминания, как скоростной электропоезд. Я готов был схватить нож и терзать им свою плоть за самое незначительное грубое слово, сказанное в твой адрес. Чем я так провинился перед богом и судьбою, что тебя забрали у меня? Неужели моя вина так сильна?
Нет, я не переживу этого.
Затуманенный взор упал на телевизор, с лежащими рядом на тумбочке журналом мод и вышивки. По кройкам в этих журналах, ты сшила мне брюки и рубашку. Ношу их уже пять лет, а они все как новые. Теперь все уже в прошлом. Больше никто не прикоснется к швейной машинке, никто не расскажет мне о новинках моды, не посмеется над тем, как неумело я примеряю костюм перед зеркалом. Некому утешить и сказать пару добрых слов, когда на душе скребутся кошки. И мне никогда не прижать тебя больше к своей груди.
Со дня твоей смерти, вплоть до сегодняшнего дня, я жил словно во сне. Я выполнил свой долг перед тобой, занимаясь похоронами. На твоей могиле теперь лежит шикарный букет роз. Я заказал для тебя монумент с последним эпитетом на нем. Все время я был занят, и часы текли не заметно. Я просто боялся того дня, когда все закончиться и наступит тоска и боль, которую не чем уже не погасить. Этот день наступил. И я сижу в пустой комнате и не знаю, как мне быть. Пусто вокруг - потому, что тебя больше нет. Весь мир погрузился в темноту, потому что, ты ушла из жизни. Я остался один, что бы продолжить жить.
Но как я смогу жить, если тебя рядом нет? Как мне забыть твое лицо, дни, что провели вместе? Забыть бессонные ночи любви
Мы часами занимались любовью, не зная усталости. Отключали телефон и не отвечали на звонок во входную дверь. Нам вдвоем было хорошо. Как можно забыть все это?
Твой задорный смех и улыбка краешком губ, так улыбалась только ты. И кровать, покрытая тонким одеялом, на которой я сейчас сежу. Больше не смогу заснуть на ней, без тепла твоего тела рядом с собой. У тебя такая прекрасная кожа, я любил нежно касаться губами ее, сливаясь с тобой в одно целое. Казалось, весь мир проваливается куда-то, оставались лишь только мы вдвоем. Только ты и я.
Вот ты ушла навсегда. Жизнь стала тусклой и безрадостной. Как трудно произносить слова: ушла, была, когда-то и умерла. Они режут по сердцу острой болью. Отдаются в висках и груди, словно железные обручи обхватили меня и душат, душат. Когда же все пройдет? Боль, тоска. Я зря тешу себя надеждой. Ты ушла из жизни моей, оставив несмывающийся след в душе. Я не могу простить твою смерть. Все что хочешь, простил бы, но не смерть. Можно простить измену, предательство, все, если любишь. Забыть, смириться, но не смерть. Ее ничем уже не исправить. Остается лишь чувство вины, что ты, что-то не углядел, не то сказал, не так поступил. Все могло быть иначе, вернись я с работы на час раньше.
Что я все об этом? Теперь тебе уже не чем не помочь, покойся с миром.
За окном пошел снег. Холодный ветер заносит через открытые настежь окна, снежные хлопья, мягким ковром покрывавшие пол. Мне было все равно. Я не чувствовал ни холода, ни голода, ни жажды. Мне не хотелось жить.
Зачем мне она, если в ней нет тебя?
Я вспомнил, как я шел от похоронного бюро до дома. Шел пешком, теперь мне было все равно. Шел, смотря в одну точку и не замечая ничего вокруг. Не замечая реакцию людей, на которых наталкивался, не водителей, успевавших нажать вовремя на тормоза, что бы ни сбить меня, когда переходил дорогу. Я ничего не замечал, мне виделось лишь твое лицо. Я шел и не понимал. Как люди могут, вокруг веселится, есть сладости, любить и смеяться?
Неужели они не знают, что ты умерла?
Ты - умерла!
Мне казалось весь мир должен быть в трауре по тебе.
Какое веселье, когда твое тело еще не остыло, а слезы не выплаканы до конца? Мне хотелось встать на трибуну и сказать всем о тебе. О том, что ты умерла. Может тогда они перестанут смеяться и поймут, какое у меня горе? Но я так не сделал. Мне захотелось даже взять и застрелить их всех. Но я так не поступил, тебя этим не вернешь. И тоска по тебе,c каждым годом будет все расти и расти. И я просто шел по дороге и шел. И теперь, сижу в своей до боли знакомой квартире, и не знаю, как мне быть.
Наверное, все же знаю.
Пусть это решение греховно и не хорошее, но мы будем вместе. Не на этом свете, -так на том. Что я оставлю после себя? Лишь скучную и неинтересную жизнь, работу, да и парочку друзей. А что ждет меня на той стороне? Сырой холод могилы или встреча с любимой? Уж лучше так, чем безрадостная жизнь без тебя. И я принял решение. Сделать все быстро, что бы ни кто не помешал.
Жди любимая, я иду к тебе!
Если есть на свете бог, он поймет меня. Я люблю ее и не смогу жить без нее. Я верю, что наши пути пересекутся, не на этом свете, так на том.
Найти пеньковую веревку не составило труда. Конечно, можно и перерезать себе вены в ванной или напиться снотворного. Я выбрал эту смерть. Пусть судьей мне будет только бог. Все равно, что скажут другие. На том свете меня, возможно, ждет человек, которого я сильно люблю, и не жаль отдать жизнь даже за призрачную надежду встретиться с ним снова. Пусть это утопия, пусть осудят люди, пусть меня ждет хоть ад. Я так решил и если есть загробная жизнь, я обязательно встречусь со своей женой там.
Я крепко прикрепил веревку на потолке, сделав предварительно петлю, и встал на стул. На твой любимый стул.
Был момент, когда я хотел остановиться. Мой взгляд упал на твое фото, стоявшее в позолоченной рамке на серванте. Твой подарок перед свадьбой. Я никогда с ним не расставался, брал с собой на работу. После твоей смерти я поставил фото на сервант, почти забыв про него. Фотография поблекла, покрылась пылью, словно изображение ушло вслед за оригиналом. Я слез со стула, взял фотографию и крепко прижал к своему сердцу. В груди что-то защемило, по телу пошло тепло, словно я дотронулся до живого человека, а из глаз полились слезы. На обратной стороне твоим аккуратным почерком было написано,-
-На память Олегу, которого я очень люблю, от преданной ему девушке Ольги.
Пусть будет на улице дождь, пусть будет на улице вьюга, пусть люди забудут о нас, а мы не забудем друг друга. –
-Прости любимая, что на секунду я засомневался в своем решении. Прости и жди, мы встретимся скоро!
Я влез на стул и снова накинул петлю на шею. Фотографию крепко сжал в руке, как самый дорогой для меня предмет. Моя последняя память о тебе. Пустым, невидящим взглядом я окинул комнату.
Прощай родной дом, мои друзья и коллеги по работе. Прощай, жестоки мир и все что связывает с тобой. Поймите и простите меня люди! До встречи любимая, я уже иду к тебе.
И я спрыгнул со стула. Долю секунды полет продолжался, потом веревка крепко натянулась под моим весом, сжав горло и перекрыв дыхание. Я не боролся со смертью. Не барахтался, пытаясь спастись и не хватал руками за веревку, что бы ослабить давление. Я улыбался! Судорожно стиснув пальцы рук, сквозь угасавшее сознание, широко раскрыв глаза и скривив губы в зловещей усмешке. Но все, же улыбался. Пусть меня таким и найдут. Я уходил из жизни и радовался, что скоро встречусь со своей любимой. Жди, любовь моя! Я иду к тебе! Жди!
Больше ничего мне не нужно от судьбы и бога.